— Старт дан, а мы приветствуем слушателей присоединившихся к нам только сейчас. С вами, как всегда Игорь и Яна.
— Доброго всем утра. Как сказал Игорь, забег уже начался. Как и в прошлые годы принять участие мог любой желающий, независимо от возраста и спортивной подготовки. А мы решили обратиться к времени, когда Сибирский Марафон только начинал своё существование, и пригласили в студию человека, занимающегося историей профессионально и в особенности историей нашей области, Олега Пранового. Доброе утро, Олег.
— Доброе утро, Яна, Игорь.
— Олег, у меня к вам сразу же два вопроса. Правда ли, что традиция Сибирского Марафона появилась ещё в двадцатом веке и не прекращалась на протяжении пяти веков? Это не байка устроителей? И почему вы сейчас сидите в студии, вместо того, чтобы бежать по городу вместе с остальными участниками?
— На второй вопрос ответ, кажется, очевиден: я сижу с вами в студии потому, что вы меня сюда пригласили. Касаемо первого вопроса, могу тоже ответить коротко – это не байка. Хотя прерывалась традиция не раз и не два, но через несколько лет опять возобновлялась.
— Двадцатый век – это Age of Cable? Или Steam? Всё время их путаю.
я понимаю, что нажимая сюда, я открою кучу текста и мне это придётся читать
— Век провода. Двадцатый и двадцать первый века. Хотя эти названия, принятые в современной культуре, несколько условны. Историки предпочитают цифры.
— Режиссеры изображают это время в мрачных тонах – провода к каждому прибору: на улице и дома. Наглядная аллегория к паутине или цепям. Век рабства и прочая драматургия в том же духе. Как всё было на самом деле?
— Уровень технологии того времени не позволял использовать беспроводную передачу энергии. Кабель был необходимостью. Отсюда, кстати, пошло слово «розетка» и современные идиомы: «оторвись от розетки» и тому подобное.
— То есть тысячи машин на дорогах города и от каждой тянется кабель к розетке? Это же абсурд. С проводом машина далеко не улетит.
— Не совсем. Насколько известно ученым, использовался единый провод, которым был соединен преимущественно общественный транспорт в городах и между ними. Так называемая шина: «bus». До нас дошли словоформы «autobus», «trolley bus», обозначавшие видимо различные модификации этой шины. Вероятно, в остальных случаях использовались какие-то накопители энергии – твёрдые или жидкие.
— Людям приходилось постоянно подливать в личный коммуникатор жидкость, когда заканчивалась энергия?
— Либо искать ближайшую розетку. В точности сейчас уже не известно.
— Давайте пока вернёмся к марафону. Нам видно, что первые спортсмены пересекли отметку пять километров. Так же видно, что многие участники перешли на прогулочный шаг, но с дистанции не сходят.
— Правильный подход. Побеждает всего один, а время хорошо проводят многие.
— Раз мы заговорили о хорошем настроении, Олег, есть что-то особенное, чем вам нравится век провода?
— Пожалуй. Меньшая заселённость земли. Меньше людей в городах и больше диких зон.
— Жесткий контроль рождаемости?
— Большая смертность. Контроль рождаемости тогда ещё не вводили.
— Значит, пара могла завести ребёнка в любое время? А экзамены на отцовство? Получение разрешения? Хромосомные блокираторы?
— Про экзамены и разрешения сказать точно не могу, а вот блокираторы на генетическом уровне применять стали только через два века. Об этом историкам известно.
— А я могу точно сказать, что блокираторы придумали мужики.
— Давай, Яна, расскажи нам всю правду про мужицкий заговор!
— Всё просто. Эффект мнимой беременности возникает только у женщин. Тошнота, отёки ног. Если бы блокираторы придумал не мужик, женщины бы не страдали по две недели после каждого неаккуратного столкновения интересов!
— Официальная версия гласит, что мнимая беременность – побочный результат, от которого не удалось избавиться. Хотя я слышал от знающих людей, что эффект оставили ради прививания некоторой ответственности за собственные поступки.
— Пускай тогда ответственность прививается и мужчинам. Показал себя самец ночью в лучшем свете, проснулся, а достоинство пожелтело и ссохлось. И две недели на платонические размышления и написание стихов любимой.
— Опять же, поэтов больше станет.
— Серьезно, вам не кажется, что блокираторы – пережиток прошлого? Их ведь не применяют в религиозных штатах. И ничего, справляются без перенаселения.
— Скорее, они вынуждены справляться без блокираторов. Вмешательство в рождение идёт вразрез, кажется, с любой конфессией. К тому же ты должен иметь гражданство штата, а гражданство получают только верующие. Так недалеко и до теократии.
— Не совсем точно. Раньше под теократией подразумевалась власть одной определённой церкви. А в религиозных штатах человек к совершеннолетию должен определиться с вероисповеданием, но какую именно религию он выберет – не важно.
— Дело не в терминах, Олег. А в том, что человека принуждают к выбору веры. Даже так - принуждают к вере в сверхъестественное. А любое принуждение – это нарушение свободы.
— Свобода никуда не пропадает. Всегда можно переехать в другой штат.
— Не ссорьтесь, о величайшие из богословов. Олег, лучше расскажите нам про наших предков. Правда, что они поклонялись холодильнику?
— Я читал работы на эту тему, но не со всем согласен. Правда, что некоторое преклонение могло быть. Во времена, когда продукты быстро портились, сохранение еды долгое время в свежем виде казалось чудом. Да, есть записи о том, что холодильники требовали питания. На этом основании сторонники теории делают выводы о жертвоприношениях в честь холодильника. Соглашусь, абсурд, что прибор, который уменьшает температуру предмета, то есть поглощает его энергию, не вырабатывает сам энергию, а потребляет. Но питание холодильника относится не к жертвоприношениям, а к слабому развитию технологии. Или возьмите маркеты. Сразу делаются выводы, что большие помещения с множеством холодильников могли быть только храмами поклонения. Хорошо, я согласен, что двадцать человек не будет толпиться в одном месте только ради продуктов, когда все покупки можно заказать на дом. Но почему сразу поклонение холодильнику? Вероятнее всего, что маркеты были местом встречи, где люди обменивались новостями, обсуждали политику, философию.
— Тем более что до нас дошло множество храмов, принадлежащих официальным религиям.
— Именно.
— Пока вы ударялись в религиоведение, мы успели пропустить праздничную речь депутата в совет от нашей области в честь марафона. Если кратко, то его поздравление вылилось в напоминание, что Непосредственная демократия – это благо и величайшее достижение эволюции. Что технология позволяет каждому человеку голосовать по любому законопроекту, не поднимая своей задницы с велотренажера.
— Так и сказал?
— Про велотренажер? Конечно. Особенно он подчеркнул, что кроме конституционной обязанности голосовать дважды в неделю, каждый гражданин должен проявлять гражданскую позицию, голосуя самостоятельно три, нет, пять, нет, двадцать пять раз в неделю!
— Опять точная цитата?
— Обижаешь, Игорь. У меня модифицированный геном не позволяющий преувеличивать чужие слова. Достался по прямой материнской линии от прабабки.
— А врать геном позволяет?
— Врать позволяет. Но только если предельно нагло.
— А мне жаль, что сегодня люди настольно аморфны. Вот наши предки – создавали политические партии, общественные организации. На улицы выходили! Только представьте себе, в некоторых демонстрациях количество участников достигала сотни человек!
— Иной менталитет. Раньше у людей гражданская позиция действительно была.
— И апельсины раньше были круглее. Завязывайте уже. Кстати, новость в тему подоспела. В южных штатах ребенку, проголосовавшему незаконно с маминого коммуникатора, отрубили руку. В дрожь бросает от такой жестокости.
— Да ладно, Яна. Неделю без руки малец походит, потом пришьют обратно. А голос его мог быть решающим в голосовании. Да и ребёнок – тот ещё. В некоторых штатах в восемнадцать лет уже в школу дети идут.
— У нас, слава Хрону, цивилизованные штаты и обязательного образования для детей не существует. Вот. А Олег нам сразу расскажет, как с этим обстояло в век провода.
— Образование действительно было в то время обязательным. Но я встречал разумное объяснение. В двадцать первом веке ещё не существовало стимуляторов обучаемости. Человек, который в детстве не получил необходимых знаний, в старшем возрасте мог учиться только с большим трудом.
— Всё равно, обязательное обучение для детей – варварство и совершенно негуманно!
— А на трассе, похоже, проблемы с дорожным покрытием.
— Очередная авария полотна?
— Да. Но как нам сообщают, поверхностное натяжение дороги уже восстановилось, и люди могут продолжить марафон.
— Остаётся надеяться, что пять минут по колено в желе не сможет омрачить настроения участникам.
— А вам не кажется, что чем дальше, тем меньше внимания власти уделяют пешеходным дорогам?
— Этого и следует ожидать. Это вам не спокойный двадцать первый век. В наше суматошное время все куда-то спешат. Естественно, пользуются воздушными магистралями.
— Не сказала бы, что с машинами дела намного лучше – вечные пробки. Не понимаю, почему в западных странах смогли увеличить количество воздушных эшелонов в городе до нескольких сотен, а мы пользуемся архаичными стандартами безопасности.
— Системы управления движения допускают аварийные ситуации и у нас и в западных штатах. Приходится с ними считаться.
— Никогда не доверяла автоматическим системам. Олег, а вы что скажете? В век провода люди сами управляли своими машинами?
— Насколько я знаю, запрет на личное управление ввели в большинстве стран как раз к концу двадцать первого века. Тогда ещё существовали простые способы взлома компьютера автомобиля, и водитель мог взяться за руль при большом желании. Но самостоятельное управление машиной стало расцениваться как преступление. Принятая тогда формулировка: «необоснованное подвергание рискам окружающих».
— Хорошо, Олег. Мы продолжим наш разговор чуть позже, а сейчас рекламная минута!
-
-
05.04.2012 в 19:33-
-
06.04.2012 в 16:10